Куда приводят мечты

Выпускник КМИ, начавший свой трудовой путь на заводе, активист комсомольского движения, он является образцом, классическим примером руководителя, рожденного советской партийно-административной системой. Этот человек трижды побеждал на всенародных выборах губернатора, он стал первым избранным главой региона и первым губернатором, назначенным Президентом России.

Вообще-то он мечтал служить. Три друга, три школьных товарища: он, Вова Носов и Паша Яковлев – избрали для себя стезю военных. И быть бы у нас новому генералу, если бы тогда, в 1967 году, ему хватило лет для принятия присяги.
Но его не приняли. Он ехал с Увала (был тогда такой автобусный маршрут – «шестерка») и думал о том, что же делать дальше. Из автобуса вышел на площади, забежал в КМИ, написал заявление и поступил в Курганский машиностроительный.

- Вот и все, Лен, вот и все мечты. Как и всегда в этой жизни: все очень просто и все очень банально…

С тех пор Олег Алексеевич «не строит замков», не мечтает, он живет, подчиненный одной задаче – работать, работать и еще раз работать. Потому что в отсутствие других козырей (влиятельных покровителей или денежных родственников) работа становится единственным фактором, способным обеспечить успех провинциальному юноше из Петухово.
В тридцать один год он становится серьезным партийным руководителем, заняв кресло секретаря парткома «Кургантяжстроя» - огромного строительного конгломерата с общей численностью трудящихся более 11 тысяч человек.

- Я учился тогда в партийной школе в Екатеринбурге. И вдруг такое предложение! В те времена думать-раздумывать, соглашаться - не соглашаться было некорректно. Мне сказали, мол, завтра ты должен быть в Кургане, тебя ждут. Зачем ждут, для чего ждут, я не знал. Просто сел на первую электричку и утром следующего дня был в обкоме партии. А вечером во Дворце строителей на партийной конференции меня избрали секретарем парткома. Какие планы мог строить я тогда? Знаешь, Лена, мне думается, что планы можно строить, когда у тебя есть какие-то желания и намерения. А я всегда жил, как складывалось. Направили – пошел. Не направили – не пошел. Вот и все.

- А когда вам было комфортнее, тогда, при советской власти, в кресле секретаря парткома, или сейчас, в должности губернатора в новой экономической и политической реальности?

- Точки отсчета, Лен, и точки измерения разные. Тогда я был маленьким-маленьким, а сегодня – большой-большой. Сравнивать невозможно…

Мысленно сравнивая и вспоминая, мой собеседник затягивается сигаретой. «Давайте поговорим о том, какой путь прошли вы за эти годы и какой путь вместе с вами прошла наша область», - предлагаю я. «Давайте», - кивает он в знак согласия.

- Олег Алексеевич, согласитесь, политика – как спорт: ты или первый, или проигравший. А с чего ты начинал, с какого старта, какие у тебя были условия – это не берется в расчет.
- Это правда. В спорте. А в жизни это несправедливо. И я говорю об этом уже 20 лет. Вот смотрите: 90-й год. Курганская область. Миллион сто тысяч население. Есть промышленность, есть сельское хозяйство. Ну, все вроде как хорошо. Проходит два года. Вместе с ними реформы, революции… В результате: ни промышленности, ни сельского хозяйства, долги по зарплате, пенсиям, по социальным выплатам… И вот я стою на сцене кинотеатра «Звездный». Один. Вокруг меня полуторатысячная ревущая толпа обманутых пенсионеров. Они кричат, плюют, кидают в меня костыли. А я говорю, объясняю, рассказываю, что произошло и почему мы все попали в эту ситуацию.
С тех пор прошло двадцать лет. И все эти годы я доказываю неправильный подход к распределению федеральных денег. Вы знаете, в советское время нам говорили: «Вам не нужен газ. Газ нужен Нижнему Тагилу, газ нужен Челябинску, газ нужен металлургам в Свердловске и Магнитке. А вам – нет, вам не надо. Вы стройте школы с электрообогревом». И мы строили школы, детские сады, клубы, библиотеки… Мы строили. В начале 96-го года уровень газификации Курганской области составлял всего 3 процента. Ситуация поменялась, и говорят: «Олег Алексеевич, сегодня за киловатт будем платить не 20 копеек, как платили всегда, а 5,80». 20 копеек и 5,80 – разница есть, да? И вот тут начинают возникать проблемы, которые мы должны решать. Что делать: платить 5,80 или заводить другие системы теплоресурсов? Начинаем газификацию области. И никто нам не помогает. Никто. Стартовые условия? Да. Условно, в Орле – 80 процентов газа, в Кургане – 3. И мы сами выкарабкиваемся из этой ситуации уже 15 лет.
- Вот и машиностроители тоже настаивают на том, что отрасли нужна системная помощь государства…
- И они правы.

- Тогда я задам вопрос (я дилетант и имею право задавать дилетантские вопросы): почему государство должно помогать машиностроению, ну, например, КМЗ? Чтобы они стали вне конкуренции и производили неконкурентоспособный товар?
- А вы предлагаете в Германии покупать танки?
- Нет, я не об этом. Я о том, что все должны работать в равных условиях.
- Наша задача – сохранить производство. Потому что сегодня 60 тысяч, работающих в промышленности, дают 47 процентов налоговых отчислений в доходы бюджета. И 130 тысяч, занятых в малом бизнесе, приносят в бюджет 7 процентов. Коэффициент один к двум, а соотношение по налогам один к девяти. Поэтому то, что сегодня Министерство обороны проповедует, – полная ошибка.
- Тогда господин Поповкин*, позволивший себе высказывание, в котором наши БМП назвал «гробами», должен понести наказание.
- Ну так Поповкин потому и не работает в Министерстве обороны.
- Зато он заведует Роскосмосом.
- Так у него космические корабли и падают неизвестно куда. Да? И Сухоруков** сегодня тоже уже отодвинут от оборонзаказа. Если в стране одно предприятие осталось, которое производит легкооборонную технику (одно! нет больше в стране такого! и мы сохранили его), так дайте ему заказ! Вы что, хотите покупать легкооборонную технику в Германии? Или вы хотите покупать ее в Израиле? Во Франции? В Голландии? В Англии? Да пожалуйста! Только что страна от этого будет иметь? Зависимость полную. Поповкин говорит, что под итальянские танки можно 40 килограммов тротила положить и они выдержат взрыв такой силы. Ему было предложено: «А вы сядьте туда, мы на Курганмашзаводе купим вам эту машину, лично сядьте в нее и проедьте над этими 40 килограммами тротила!» Не сел. Все это от лукавого.
Я уверен: БМП – лучшая техника в мире, и мое мнение подтверждают страны, в которые мы ее экспортируем. Другие государства покупают… А наша страна не хочет покупать? Президент сказал: «Мы будем производить свою технику». И я уверен, это поручение будет исполнено, так было уже не однажды. А те, кто начинает кочевряжиться (даже не министры, а их советники), мне неинтересны.
- О'кей. Тогда я задам второй дилетантский вопрос. Почему в нашей стране нет согласованности в действиях разных департаментов? Почему мы зарываем деньги в дорогостоящий (и теперь часто качественный) дорожный ремонт, а потом через месяц новый асфальт вскрываем, потому что под ним прогнили коммуникации?
- Такие ошибки есть, я согласен.
- Так они есть сплошь и рядом!
- Так у нас сплошь и рядом гнилые коммуникации! Значит, так, Лен: раньше мы выделяли 700 миллионов на дороги, сегодня – 2,5 миллиарда. На будущий год – почти 3.
- Так вот я и говорю: деньги жалко! Они же из-за подобной несогласованности в действиях коту под хвост идут! Вы согласитесь, в сталинское время за это просто бы расстреляли!
- Это система. Деньги дали на дороги, а не на коммуникации.
- А почему дорогу положили, не проверив, какие под ней коммуникации?
- Почему не проверив? Вот нынче мы начали улицу Томина ремонтировать от Коли Мяготина до Гоголя, а потом решили продлить ремонт до Карла Маркса, потому что там тоже из-за колдобин не проехать. Заложили деньги. Но когда разобрались, что от Гоголя до Маркса коллектор гнилой, водопровод гнилой, все гнилое, я дал отбой для строителей. На будущий год все взорвем, откроем, заменим и пойдем строить дальше.
- Вот такой подход мне понятен...
- По этой же причине мы не делаем улицу Куйбышева.
- В моем сознании горводоканал – это просто злодеи.
- Нет, это не злодеи. Это люди, которые пожинают плоды семидесяти лет советского правления. Списывать все на горводоканал – глупо. Это неправильно. Вы знаете, мы 70 лет водоканалу совершенно ничего не платили. Не платили столько, сколько было необходимо, чтобы содержать систему в надлежащем состоянии. Это было такое лозунговое счастье. Платим 20 копеек, и у нас есть все: вода, тепло, канализация… А труба – она что тогда, что сейчас, – дура. Она ничего не понимает, она лежит там, внизу, и гниет. Гниет, не понимая, что мы платим 20 копеек и от этого полны счастья…
- Но сейчас-то мы платим далеко не 20 копеек!
- Тих-тих-тих. Эта неумная труба 70 лет там пролежала, а долги, которые накапливались все это время, согласно постановлению ЦК КПСС были списаны с предприятий ЖКХ. Обнулили долги! Но труба-то, я же говорю, дура! Она ничего не понимает. Она не понимает, что должна была в это время стать новой трубой, потому что долги списали! А она осталась старой. А мы пожинаем плоды этого периода. Я могу приводить примеры Курганской ТЭЦ. Город замерзал в 70-е годы напрочь. Я жил тогда в общежитии, мы по четыре одеяла набивали на окно, чтобы хоть как-то не замерзнуть. У каждого стояла электроплитка возле кровати. Это был 70-й – 71-й год. Общага по Томина, 100. У нас не было тепла, потому что мы не платили ни за что. Власть нам говорила: «Ребята, вот вам 20 копеек, и все у вас хорошо». А реальные расходы ЖКХ были не 20 копеек, а 2 рубля.

- Значит ли это, что вы, будучи коммунистом, все-таки признаете, что нынешнее государственное устройство лучше, чем было тогда?
- Да, я это признаю. А как иначе? В 60-е годы, когда к вам приходил сантехник, потому что у вас кран бежал, вы что делали? Покупали пузырь водки. Не купите – хрен он вам что отремонтирует. Потому что у него тоже есть жена, есть ребенок и есть желание как-то содержать свою семью. И он собирал с нас дань, потому что та плата, которую мы вносили, не соответствовала действительности. Я всегда говорю: должна быть экономическая разумность, а не красивые лозунги.
- Но такая ситуация была ведь не только в ЖКХ.
- Везде. А в ЖКХ особенно, потому что именно ЖКХ создавало иллюзию социального благополучия и удачного построения коммунизма.
- Я-то сейчас к чему веду? К тому, что из нашего разговора следует, что Союз развалился вовсе не из-за злого умысла тех людей, которые стояли тогда у власти, а из-за совершенно объективных причин, которые привели к тому, что система прохудилась во всех отраслях и на всех уровнях.
- Лен, я в эту полемику не вступал и не хочу вступать, потому что у меня есть своя точка зрения, которую я никогда не обозначал и обозначать не собираюсь. Я просто приведу один пример. Я был председателем Октябрьского райисполкома, когда мы с Владимиром Владимировичем Мироновым решили выделить участки для строительства жилья там, где слева от шоссе Тюнина была территория учхоза Курганской сельхозакадемии. И хотели мы выделять не по 4-5 соток земли, а по десять. Меня тогда за эти 10 соток чуть из партии не исключили. А что такое 10 соток? Это дом, баня – и снова места не осталось. И снова, чтобы посадить картошку, надо ехать куда-то к Немирову, на Увал, в поля… Нам сказали: «Шесть соток – это максимум». Вот мы и нарезали по шесть соток. Посмотрите сейчас вокруг Кургана! Сколько брошенных дач?! Сколько там территория? Четыре сотки. А если было бы двадцать, да не в зоне затопления, а в нормальном месте? Да не было бы тогда очереди ни у кого ни на какое жилье! Люди бы построили свой дом и жили бы там по сей день!
- В чем главная проблема России?
- В порядочности. Вернее, в ее отсутствии. У всех. У чиновников всех уровней. Федеральных, региональных. В силовых структурах полное ее отсутствие. Я на гильотине буду лежать и скажу, что они виновники во многом, вся система правоохранительных органов.
- А что можно сделать, чтобы изменить эту ситуацию, побороть коррупцию?
- Я полагаю, что нужно, чтобы губернатор на этот процесс мог влиять. Сегодня он на него влиять никак не может. Сегодня губернатор отвечает за все: за канализационный колодец, за коррупцию в органах федеральной власти. А какие полномочия у губернатора? Ни-ка-ких! Я могу только убеждать и увещевать.
- А у кого есть полномочия?
- Ни у кого. А должны быть у лидера в регионе. И полномочия должны быть полные. И то, что я сегодня по ящику вижу, когда говорят, что все губернаторы жулики, это, по крайней мере, некорректно.
- А что должно случиться, чтобы мы перестали быть сырьевой державой?
- Развитие экономики.
- А что должно случиться, чтобы мы начали развивать экономику?
- Должно случиться то, что случилось в Курганской области. Пусть берут пример с нас. Мы не сырьевые.
- То есть нужно, чтобы сырье перестало быть?
- Нет, когда сырье есть – это хорошо. Но оно не должно главенствовать в экономике. Главным все-таки является производство. А мы как раз все наши заводы поддерживаем. Сколько мы построили новых заводов сегодня? Завод колотой и литой дроби построили? Построили. Завод по производству линий электропередач в Шадринске заканчиваем? Заканчиваем. Завод металлоконструкций для гражданского и социального строительства там же? Тоже построили. Вот этим заниматься надо!
- Но ведь это очень небольшие заводы…
- А что такое сегодня большой завод? Да, такой, как КМЗ, мы сегодня построить не сможем. А заводы в 200, 600, 700 человек – это хорошие заводы. Сегодня главное – не завод построить, главное, чтобы он был высокоэффективным. Чтобы он был прибыльным, чтобы там зарплата была достойная, чтобы были социальные гарантии, чтобы он платил честно налоги. Зачем мне завод в пять тысяч? Мы такой больше не построим ни-ког-да…

- Чем вы сейчас чаще всего бываете недовольны?
- Доходами бюджета.
- Какой канал ТВ смотрите?
- «Спорт». И «Последние известия» на России 24. Все.
- Какую книгу прочитали последней?
- Сейчас читаю, вот, смотрите: «Развилки новейшей истории России». Авторы Гайдар и Чубайс. На форзаце авторская подпись Анатолия Борисовича. И пусть это не мой лучший друг, я хочу понять, что он делал. 16 лет назад, когда я только стал губернатором, он мне сказал: «Олег, ты никогда эту область не поднимешь». На что я ему ответил: «Через год промышленность будет расти минимум на 3-4 процента в год».
- Ну и какова динамика сейчас?
- Вот примерно такая и есть. Начиная с 1998 года.
- А вы не поспорили тогда?
- Поспорили. Он мне уже два эшелона должен как минимум.
- Так надо взыскивать с него этот долг как-то!
- Надо… Вот ты сама, Лен, подумай, проанализируй. Возьми для сравнения промышленность Челябинской области, Свердловской… Вот Уралмашзавод. 90 тысяч работающих в советское время. Рожков Николай Иванович – директор. Сколько там работает сегодня? Пять. И вот Курганская область: Петухово, Лебяжье, Щучье, Варгаши, Далматово, Шумиха, Курган, Шадринск. Сравни. И все будет понятно. Поэтому я смело могу пойти на пенсию. Все работает.

- Кстати, о пенсии. В интервью «Накануне.ру» вы заявили, что этот губернаторский срок станет для вас последним. В свете этого думаете ли вы о том, кто станет преемником? Смотрите ли вокруг? Ищете?
- Конечно. Но решения я еще никакого не принял.
- То есть называть имена и фамилии не будете?
- Не буду. Это во-первых. А во-вторых… Вот Владимир Владимирович на нас со стены смотрит, если он скажет: «Олег, хватит», я приму его решение. А если скомандует: «Олег, вперед!», я пойду. И все, кто распустил крылья, будут со мной бороться. Хотя, если говорить серьезно, мне уже немало лет, и четыре срока – это, наверное, уже запредельная штука такая. Но я в команде.
- Что для вас сейчас самая главная и самая большая головная боль?
- Удержать ситуацию, реализовать все то, что обозначено главой государства. Рост заработной платы учителям, врачам, всем работникам образовательной и врачебной сферы, социальным работникам…
- А вы не считаете, что рост заработной платы бюджетников и так происходит опережающими темпами, что чревато в будущем, когда нефть в цене начнет падать?
- Слушайте, у нас же нет нефти. Но мы повышаем зарплату и будем повышать!
- Но не все же зарплаты платятся из областного бюджета.
- Соотношение 60:40. При этом 60 – наших, 40 – федеральных. А шесть лет назад пропорция была совершенно обратная. Ни на кого рассчитывать не надо. Надо самим работать. А для того, чтобы был баланс, надо повышать заработную плату врачам и учителям. В этом я абсолютно убежден. Невоспитанный, неграмотный человек ничего не сможет сделать для развития страны и области.
- Напоследок несколько коротких вопросов. О чем вас чаще всего просят?
- Просят денег.
- Даете?
- Нет.
- Кому чаще всего отказываете?
- Строителям. Чаще всего урезаю своего товарища и друга Валерия Владимировича Миронова. Я не могу урезать социальные выплаты на ЖКХ, на медикаменты, на зарплату. Не могу. Поэтому «режу» Миронова. Он принес мне реестр почти на пять миллиардов рублей абсолютно обоснованных объектов, которые нужно застроить. На сколько мы все урезали?
- На сколько?
- На три с половиной миллиарда – до полутора. И этого еще не дадим. Хотя реестр, повторюсь, абсолютно оправданный и деньги объективно нужны сегодня. Но их нет.
- Чем, кроме денег, вам хотелось бы обладать больше всего?
- Здоровьем, чтобы можно было решать самые сложные задачи. А еще хочу обладать способностью видеть людей, чтобы быть уверенным, что те, кому доверил, действительно того стоят.
- Ваш девиз?
- Девиз простой: не навреди. Никому не навреди в этой жизни.
- Ну что же, спасибо вам, Олег Алексеевич, огромное за интервью и большого здоровья.