г. Курган
(3522) 46-66-06
ЖУРНАЛ: CherAmi № 3 (57), ТЕМА: Бизнес

Рациональное зерно

02.12.2014
Рациональное зерно

В Юргамышском районе мы появились около девяти утра. Под грохот гравия, стучащего о днище автомобиля, вкатились на типичную зауральскую улочку, рассуждая, как должен выглядеть офис ЗАО с самобытным названием «Путь к коммунизму». 

ТЕКСТ: Марина Кваш

В поисках помогли местные жители: «Вы в контору приехали? Это – туда!»… «Контора» оказалась крепким двухэтажным зданием; в коридоре – доска объявлений, из окон – вид на каменную одноглавую церковь. А в кабинете председателя бывшего объединения колхозных хозяйств мало что изменилось с 70-80-х годов. «Музейная красота!» – застываешь на пороге опасливо и восхищенно. Да, пожалуй; но работает и живет предприятие в режиме самого реального времени.

НИВЫ ВЗГЛЯДОМ НЕ ОБШАРИШЬ

Общая площадь угодий ЗАО «Путь к коммунизму», одного из самых крупных сельскохозяйственных предприятий области, – 20 тыс. гектаров земли, из них более 15 тыс. отведено под зерновые. В прошлом году здесь собрали урожай в числе первых, наполнив житницы 15,6 тыс. тонн зерна – пшеницей, ячменем, озимой рожью... Чтобы сухая фраза «поля протяженностью 80 км» стала живым свидетельством исключительности хозяйства, вообразите качающиеся колосья на территории от Каргаполья до Куртамыша, а с другой стороны – до Кетово. Нам эта безмятежная картина открылась в зарождающемся сентябре, когда пышные стебли овса, гороха, кукурузы и многолетних трав накрыла легкая желтая тень ранней осени.

- Вы чувствуете эти поля своими? Я пытаюсь понять: о чем думает человек, осматривая собственные владения?

- Наверное, чувствую.

Николай Васильевич, главный агроном «Пути к коммунизму» немногословен. После армии он совсем не хотел жить в деревне: собирался уехать в Курган и работать на КМЗ. Тем не менее, за раскинувшимся до самого горизонта морем колеблющихся растений следит на протяжении уже 28 лет, после самого окончания несуществующего уже Куртамышского совхозтехникума.

- Не жалеете сейчас, что остались?

- А чего жалеть-то? И деревня, и завод разваливаются одинаково. У нас все любят уехать туда, где лучше. А надо сделать так, чтобы лучше было у тебя.

- Золотые слова! А вы видите пути для развития сельского хозяйства? Может оно вообще быть рентабельным?

- Может, конечно. Высоко- или невысоко-, но рентабельным – да. Правда, для этого нужны дополнительные вложения и государственные программы.

Слова Николая Васильевича из раза в раз повторяют в кабинетах высоких министров; лишь конструкции становятся заметно тяжеловесней: «Развитие сельского хозяйства – приоритетная задача правительства области, и эта отрасль должна стать рентабельной с внедрением новых технологий и качественного подхода»… Однако пресловутая рентабельность сельхозтоваропроизводителя в 2006-2013 годах колеблется в пределах от -5 % до +5 % – по существу, он работает на уровне простого воспроизводства. Не последнюю роль в этом сыграла сама специфика отрасли, зависящей от погодных условий и не знакомой с арсеналом удобных шаблонов на все случаи жизни.

В этом году часть хлебов на юге владений «Пути к коммунизму» пострадала от засухи: 0 мм осадков в июне – самом благоприятном месяце для активного роста семян, уложенных в землю во второй половине мая. Стабильность урожаю могло бы придать и сокращение посевных процессов, но уложиться в желанные 10 дней вместо реальных 30 – фантастическая задача. И все-таки этой осенью ЗАО «Путь к коммунизму» предстоит обмолотить 12 297 гектаров, и из них 9 131 га – пшеницы. Кстати, легко изменяющаяся цена на зерно – еще одна причина для беспокойства: предприятия стараются сеять то, что дороже расходится, но заранее предсказать рыночное настроение тяжело. Скажем, в 2013-ом гречка стоила всего семь рублей, тогда как три года назад ее продавали за целых 30!

- 2014-ый – тоже неоднозначный год, – сообщает руководитель ЗАО Владимир Остапенко. – Смотрите: посадили зернышко, вырос колосок. Бах! – полезли вдогонку еще несколько, вопреки всем биологическим правилам. Первый стебель уже созрел, а эти – нет. И как угадать?

Добравшись до участка, где уборочная кампания в самом разгаре, мы смотрим, как, выстроившись в тяжелое каре под стать боевым машинам, комбайны наступают на беззащитный пшеничный строй. В воздухе стоит одуряющий летний, сочный запах скошенных трав, способный вскружить голову любому, кто сделает один-единственный вдох. За каждой единицей техники тянется характерный след: работая с очевидным знанием дела, они в считанные минуты завершают свою миссию на этом поле и неутомимо отправляются дальше.
При хорошей погоде обработка всех принадлежащих хозяйству нив и сенокосов займет у работников 20 дней. Порядка 4 тыс. тонн зерна в ЗАО употребят сами, около 2,5 тыс. тонн пойдут на семена, остальное (предположительно до 8 тыс. тонн) поступит на элеваторы и хлебоприемные пункты Кургана.

ЭКСКУРС В XX ВЕК

Точку отсчета в истории ЗАО «Путь к коммунизму» стоит искать в далеком 1929 году, когда в сельсоветах Курганской области появились коммуны, позже разросшиеся до артелей и объединенных хозяйств. Днем рождения предприятия официально считается 26 декабря 1959 года – в тот день четыре колхоза с громкими, стратегически верными именами встали плечом к плечу, чтобы совместно ставить рекорды производительности. Правда, дорога к светлому будущему оказалась немного длинней, чем обещали вожди.

«В 1959 году поголовье крупного рогатого скота в хозяйстве составляло 3187 гол., в т.ч. коров 1035 гол. Кроме того были свиньи – 1035 гол., овцы – 3242 гол., птица в количестве 8538 гол.» – читаю в газете, посвященной ударному труду и жизни района. Увы, засуха 1975-го сказалась на значительной части стада, но птицей в хозяйстве занимались еще более 20 лет, а свиней в небольшом количестве держали до 2001 года. Сейчас животноводческая отрасль предприятия представлена крупным рогатым скотом черно-пестрой породы и лошадьми, и размер хозяйства по-прежнему остается одним из самых серьезных во всем Зауралье – 3200 животных.

В первозданном виде колхоз продержался до 1982 года, а затем начались трансформации: в 1991-ом он стал товариществом с ограниченной ответственностью, а спустя 7 лет – закрытым акционерным обществом. В старые советские времена возвращало только название – закономерно бодрое и нацеленное на результат. Сегодня ЗАО дает работу 11 населенным пунктам на территории четырех сельских муниципалитетов, и всей этой огромной структурой бессменно, с 1988 года, руководит Владимир Остапенко (по совместительству член нескольких комитетов Курганской областной Думы), более 25 лет назад переехавший в Юргамыш из Алтайского края.

Владимир Тихонович уверен: сельское хозяйство перестанет выживать и начнет по-настоящему жить, когда в головах людей, – начиная с Президента страны и заканчивая обычным «фельдманом», – установится абсолютное понимание его значения. «Мы производим самое главное в мире оружие – продукты питания, – говорит он. – Ни самолет, ни пулемет, ни автомат не будут работать, если солдат голоден! Помните, в области приняли закон о продуктах без ГМО? Если задуматься, то ГМО – то же оружие, о действии которого никто не узнает до тех пор, пока территория попросту не останется без населения».

Но пока на регулярной основе не действует финансирование госпрограмм развития сельского хозяйства и не входят в силу меры, стимулирующие спрос на отечественную сельхозпродукцию, закрывать бреши в продовольственной безопасности страны приходится героическими усилиями. Так, вынужденно закрыв две отдаленные молочные фермы (одна из них, в деревне Ложкино, между прочим, была неоспоримым лидером по надою на фуражную корову в 70-80-х годах), «Путь к коммунизму» сосредоточился на реставрации зерносушильных комплексов и большом обновлении машинно-тракторного парка. Как становится ясно сегодня – не зря.

- Владимир Тихонович, в 90-е годы многие колхозы просто исчезли… Как удалось выжить вашему предприятию?

- Все очень просто: работа, работа, работа – и ничего другого. В то время мы располагались на базе 7 хозяйств, здесь было 200 зерноуборочных комбайнов. Сегодня – всего 16; понятно, что это совсем другие машины по технологиям и производительности. Хотя производительность могла бы быть еще выше – но для этого государство должно было принять взволновавшее всех решение еще двадцать лет назад.

ИСТОРИЧЕСКИЙ МОМЕНТ

- Вы имеете в виду эмбарго?

- Называйте как угодно. Я думаю, что введение российских санкций послужит долгожданным толчком как для населения, так и для власти. Люди у нас на самом деле хотят работать, хотят получать не 15 тысяч рублей, а достойную заработную плату. Почему американцев уважают? Потому что им по барабану; у них свой групповой эгоизм, а все остальное не волнует. Они взяли все самое лучшее от системы советского планирования, построили кооперативы по принципам ленинского движения. Сегодня во многих из них – по 60-70 тыс. фермеров. Все аккуратно расписано: крупным корпорациям не дают задешево продавать продукцию – тогда мелкие хозяйства не смогут с ними конкурировать. То, что у нас в стране сегодня сделали, – правильно. Представьте, раньше «Путь к коммунизму» только на одной ферме держал 1650 голов дойного стада!
Если мы и дальше будем закупать даже хлеб, что от нас тут останется? Одну нефть продавать? Я и так слышал точку зрения, мол, русских надо оставить совсем чуть-чуть: чтобы нефть-газ качали, – и хватит. Расчистить для кого-то наши собственные территории? Почему-то американцы так не делают, понимают, что сельское хозяйство – это не производство гвоздей: закрыл на замок и ушел, а через три дня снова работаешь. Здесь процессы инерционные; жаль, нет у меня фотографий – показать вам, как мы березы ростом в четыре метра с полей выкорчевывали.

- Вы перерабатываете собственное молоко?

- Нет, его забирает компания «Юнимилк» в Шадринск. Наш завод, отработав десять лет, сейчас стоит в законсервированном состоянии. Переработка требует огромных вложений: это должны быть малолюдные технологии, управляемые компьютером, определяющие стабильность качества и определенную производительность. От оборудования зависит многое, и, к сожалению, отечественных примеров в этом сегменте рынка почти нет. Впрочем, частично мы пользуемся отечественными охладителями и уборочной техникой.

- Кстати о технологиях: учитывая мировые санкции, их как раз сейчас нельзя покупать. А ведь это представляется очень важным…

- Что такое технология? Это комплекс мер, позволяющих решать всю технологическую цепочку. Не секрет, весь мир привык опираться на западные разработки. Да, сегодня мы должны найти свои способы, во-первых, увеличить энергоемкость производства, а во-вторых, повысить производительность – количество населения 25-летней давности нам, наверное, уже не вернуть.

ПРАВДЕ В ГЛАЗА

- В чем разница между крестьянами Тюменской и Курганской областей? Почему тюменцы должны получать дешевое топливо и деньги на удобрения и разные нужды, а мы – нет? Почему мы поставлены в неравные конкурентные условия? – вопросы Владимира Тихоновича звучат риторически. – В 2012-2013 годах мы получали от молока такие убытки, что встал вопрос о ликвидации животноводческого направления.

- По низкой цене принимали молоко?

- Конечно. По 10 миллионов убытки! Перекрыли зерном.

- А какое количество молока вы производите?

- Ежедневно отгружаем 14-15 тонн. Кстати, во всем районе дойное стадо есть только у нас и еще двух маленьких хозяйств.

В октябре этого года среднесуточный надой по ЗАО составляет 13,2 кг молока, что соответствует успехам прошлого года. Логично, что увеличение удоев приводит к сокращению отелов за продуктивную жизнь коровы, а значит, детенышей на так называемый «ремонт» стада с каждым годом выращивается меньше. Без государственной помощи животноводам не обойтись: чтобы корова принесла телочку, которая впоследствии станет давать молоко, необходим период в 2-2,5 года, а все это время копытных требуется кормить и поить, не получая прибыли. Усвоив эти бесхитростные расчеты, понимаешь, почему руководство «Пути к коммунизму» надеется на тесный диалог с правительством, и заодно удивляешься решимости продолжать борьбу за ресурсы.

- Если бы нас спросили: «Чего вы хотите?», мы немедленно нарисовали бы столько планов, что уже завтра можно было бы приступать к выполнению. Но сегодня в области не построено ни одного дойного животноводческого комплекса, – замечает Владимир Остапенко. – Почему? Одно скотоместо – примерно 800 тыс. рублей. И надо, чтобы как минимум 50 % от этой суммы закрывал бюджет, иначе возводить их так никто и не станет. Сколько свинокомплексов нынче работает в области? У Ильтякова, на Курганском мясокомбинате, у Немирова, у Уфимцевой в Шадринске, да еще один в Куртамыше. Потому что это достаточно рентабельно – донабрали средства и запустили. А проблему молока не чувствуют; не понимают, что с выгодой остается кто угодно – перекупщик, посредник, – но не производитель.

- Учитывая все вышесказанное, как вы оцениваете перспективы села? Что будет делать конкретно ваше предприятие?

- У нас есть работа, мы ей занимаемся. И взяли бы к себе кого-то еще, но многие едут на север, часто – из-за амбиций. И, тем не менее, с правительством мы подписали соглашение на создание газоразводящих сетей, нашли фирму, которая спроектирует застройку нового жилого комплекса: будем реконструировать школу, разбивать парк и возводить двадцать новых домов по программе «Социальное развитие села». Приведем в современный вид местный Дом культуры. Сделаем все, чтобы люди смогли остаться в Юргамыше, – это наше окончательное решение, несмотря ни на что.

- Какими для вас могут быть первые изменения в связи с ограничением импорта?

- Урежут поставки сухого молока – стоимость натурального продукта должна будет подрасти. Точно знаю, что с существующей сегодня ценой работать дальше нет никакой возможности – или мы должны что-то с ней сделать, или, как я уже говорил, сменить технологии на малолюдные и энергоемкие. Повторюсь, мы на полном серьезе обсуждали ликвидацию животноводства. Но для этого нам нужно было придумать, куда девать 150 человек. Здесь же простые люди работают, семью кормят, – многие из них в другом месте просто не смогут. Был план менять корову на кирпич.

- Как можно взять и ликвидировать 1050 голов дойного стада?! Это ж сколько лет работы…

- Ну, как… Загрузили в машины и увезли. Ликвидировать-то проще всего. Я сейчас так спокойно об этом говорю, потому что психологически уже переболел. В конце концов, мы все равно решили, что так дело не пойдет. Что-то должно решиться, иначе мы в области останемся без животноводства.

- И какой путь вы увидели для себя?

- Как я сказал, 800 000 рублей – одно скотоместо. Давайте считать: 800 000 * 1200 = 960 миллионов будет стоить комплекс на 1200 голов дойного стада. Нужно, чтобы половину этой суммы кто-то возместил, иначе идея никогда не окупится.

- И вы ищете инвестора?

- Кто такой инвестор? Пришел человек, решил «да, выгодно», взял ссуду или вложил собственные средства. А кто будет вкладываться на 12 лет и по истечении этого времени строить заново (12 лет – средний срок службы животноводческих объектов)? В Тюмени 90 % стоимости содержания коровы закрывает бюджет. Так дайте равные условия для всех! Государство должно поддерживать производство, и не потому, что у нас в Кургане, например, все такие лентяи. То же молоко – отрасль, которая крутится в голове день и ночь, не как у тех, кто занимается одним растениеводством: зерно вырастили и сидят, ждут цену. В октябре мы будем рассматривать вопрос о целесообразности создания семейной молочной фермы в Куртамыше. Думаете, людей предприимчивых в Курганской области нет? Но если все делать организованно, то дешево ничего не выходит. Вот почему сегодня многие и уходят от этого животноводства. Мы с Алексеем Геннадьевичем (Алексей Кокорин, губернатор Курганской области с 26 сентября 2014 года – прим. ред.) обсуждали, что надо строить. Как воплотятся в жизнь его слова? Перерастут ли уровень политических заявлений?

- Как вы думаете, переход на политику импортозамещения в стране – реальность?

- Здесь не должно быть крайностей. Во всем необходима экономическая целесообразность. Что-то мы сами выращивать все равно не сможем, но зачем закупать пшеницу, помидоры, арбузы, дыни? Нам же никто не запретил ими заниматься. Встречный вопрос: почему японцы покупают собственный рис, хотя он стоит намного дороже, чем привозной? Почему они чтят свою самостийность, а мы не хотим? Мы за рубль все готовы продать. Тут и большая, и маленькая политика…

АРИФМЕТИЧЕСКИЙ ПРИМЕР

Источник радостей и тревог предприятия нам довелось увидеть вживую на одной из четырех молочных ферм. В деревне Постоваловой нас ждали 160 голов дойного стада и 1000 голов молодняка – красивых, мощных животных черно-пестрой породы. Огромные рогатые головы повернулись на звук наших шагов, влажным доверчивым взглядом обитатели коровника приветствовали гостей, томно взмахивая ресницами. С 2008 года их продуктивные качества улучшают кровью голштинов – ЗАО «Путь к коммунизму» работает с одним из самых крупных в стране селекционных центров «Тюменьгосплем». Кстати, Постоваловская ферма – лидер по надою молока в этом году: за прошедшие 9 месяцев доярки получили более 4,5 тысяч кг.

Четырехногие рекордсменки явно не понимали, что пару месяцев назад дискуссия об их будущем вполне могла бы завершиться трагически, положив конец десятилетиям самозабвенного целенаправленного труда. А нас эта мысль не оставляла и при посещении бетонных хранилищ на 75 тыс. тонн зерна, и в столовой, во время обеда с дружелюбными работниками предприятия. Несмотря на рациональное зерно в размышлениях о радикальных перестановках, пеструхи могут и дальше спокойно жевать жмых и сахар, но у их владельцев по-прежнему хватает забот – в этом году одни только расходы на горюче-смазочные материалы составили 21 млн рублей (для сравнения в прошлом году – менее 20 млн при равном количестве сжигаемого топлива). «В Курганской области электроэнергия – 6,3 рублей, в Тюменской – 2,17. Я не зря привожу в пример эту арифметику, – поясняет Владимир Остапенко. – Когда умножаем два на два, у всех должно получиться четыре. А не так, что у одной отрасли 3,5, а у другой – 9. В итоге не получим вообще ничего, а это – неправильно». /// 

Фото: Евгений Кузьмин