Don't worry, be happy

Они не проводят свою жизнь в погоне за материальными ценностями, и существование под солнцем для них – совсем не битва за выживание. Их жизнь протекает под девизом «поле-поле» – медленно-медленно. Они никуда не торопятся, на лице – блаженная улыбка, в сердце – безмятежный покой. Акуна матата. Под ярким солнцем, которое светит круглый год, не надо беспокоиться о том, чтобы готовить то телегу, то сани. Одним словом, не парься. Будь счастлив.

В АФРИКУ – «ДИКАРЕМ».

Уганду назвал «жемчужиной Африки» Уинстон Черчилль, и Дмитрий, побывав там, согласен, что это поистине так. На маленькой территории сосредоточены все мыслимые и немыслимые богатства: реки – истоки великого Нила, водопады, крупнейшие озера Африки, саванны, тропические леса, болота и горные массивы. Травяные покровы из гигантских злаков высотой 1,5-2 метра, алоэ, дикая спаржа, зонтичная акация, папоротники... Животный мир этой страны насчитывает более сорока видов крупных животных и несколько сот видов пернатых: гориллы, слоны, бегемоты, крокодилы, антилопы, буйволы, зебры, жирафы… Да есть ли смысл в дальнейшем перечислении? Как говорится, лучше один раз увидеть…
Из далеких детских лет Дмитрий вынес впечатление о том, что удивительная африканская страна Уганда – именно то место из немногих на Земле, которое непременно стоит посетить. И уже в сознательном возрасте, найдя в Интернете координаты человека, организующего туда поездки, обрадовался и принялся строить планы. Когда же выяснилось, что с провожатым ничего не получается, он решил ехать один.

Кто из вас может похвастаться тем, что ездил в Африку «дикарем»? Дмитрий купил билет до Египта, а оттуда – до Энтеббе, международного аэропорта. Маршрут путешествия был детально разработан заранее. Выйдя из самолета в аэропорту, он заполнил необходимые документы для получения визы и оказался наконец на Земле обетованной один на один со своими мечтами и надеждами.
– Первое, что повергло меня в смятение, – невообразимый английский местных жителей. Туземные таксисты, наперебой предлагая свои услуги, пользовались каким-то диалектом, который здесь, в Уганде, считается государственным языком, по определению английским, но которого не понимают даже американские туристы. Но все же как-то надо было находить выход из положения. Переспрашивая, уточняя, жестами, мимикой я наконец-то кое-как и кое-что начал понимать. Второе открытие – необычное в нашем понимании расположение населенных пунктов. Выехав на такси из аэропорта, я ждал, что город вот-вот закончится и начнутся дорожные просторы, так приятные и понятные глазу русского человека. Но не тут-то было. Город все тянулся и тянулся, потом перешел в подобие деревни, потом на глаза стали попадаться россыпи одиночных хижин. И вдруг – снова город. Никакого намека на просторы. Дороги пустынными назвать трудно: большое количество пешеходов, велосипедистов, туристов на такси... Ситуация стала мне понятна, когда я узнал, что Уганда – маленькая и довольно густонаселенная страна: по статистике, в среднем на одном квадратном километре проживает 93 человека. В реальной же действительности еще больше: ведь нельзя списывать со счетов совершенно безлюдные национальные парки и другие незаселенные территории. Такое количество жителей порождает дешевизну и доступность ручной рабочей силы. Практически нигде в Уганде я не видел автоматизированных машин и механизмов: всю работу выполняют люди. В городе на любых дорожных работах вместо тракторов и экскаваторов – рабочие в спецодежде с металлическими ломиками в руках. Укладка асфальта и щебенки тоже осуществляется в основном при помощи лопаты. А знаете, как в Уганде производят щебенку для дорожных работ, ту самую, которая у нас в России изготавливается, само собой, на заводах? В горных районах, где имеются месторождения гранита, специальные бригады добывают его, разбивают сначала на куски поменьше, потом еще поменьше, потом еще поменьше. Венец творения – несколько вагонов щебня – лежит тут же, а рядом бригада рабочих стучит молоточками, продолжая свое не очень разнообразное, но зато полезное дело. И действительно, зачем в Африке строить заводы, если трудолюбивые туземцы легко могут наколоть несколько вагонов щебенки? И притом это гораздо выгоднее местным властям, чем автоматизировать производство. Конечно, дороги Африки не такие длинные, как в России, но мне кажется, что местные жители могли бы вымостить щебенкой даже многокилометровый путь от Москвы до Владивостока. Есть там, правда, и вполне цивилизованные асфальтированные дороги – не чета нашим – довольно качественные, при том, что ручного труда, вложенного в них, изрядная доля.

Зато чего нет здесь и в помине, так это правил дорожного движения. Каждый водитель – сам себе хозяин. Такого понятия, как перегруз, не существует. Сколько человек может войти в машину, столько туда садятся и едут. Я своими глазами видел, как на переднем сиденье легкового автомобиля помимо водителя поместились еще три пассажира, и на заднем – человек шесть, не считая их многочисленной поклажи: такая куча мала из людей и мешков. На грузовых «газелях» перевозят людей вперемешку с дровами, дороги горные, довольно крутые, но никакой техники безопасности никто не соблюдает, потому что нет инспекторов ГИБДД, готовых в любой момент выписать штраф или отнять права.
Из аэропорта в Энтеббе я поехал в Джинджу – городок, располагающийся на берегу озера Виктория у истоков Нила. Джинджа – это сотни порогов и рукавов, водоворотов и речушек, и одновременно это центр притяжения туристов, интересующихся водным спортом, любителей рафтинга. Все они приезжают туда, чтобы сплавиться через пороги и получить свою порцию адреналина. Там я познакомился с одним туристом, заросшим дремучей бородой, который уже две недели колбасился на этих порогах и получал от этого большое удовольствие.
Основной вид транспорта, помимо автобусов, местное такси – бода-бода. В действительности же это самый обычный мотоцикл: садишься сзади – и поехали. Не очень удобно, если путь предстоит неблизкий, но пешком по Уганде ходить – тоже не выход. Сразу за тобой собирается толпа ребятишек, которые бегут и кричат: «Белый! Белый!» – в надежде получить мелочь на лакомство.
Все остальное мое путешествие, где пешком, где на такси, – это посещение самых знаменитых мест Уганды и попытка объять необъятное – увидеть, испытать, почувствовать как можно больше тех богатств, которыми она обладает.

ТАМ В ЛЕСАХ МНОГО-МНОГО ДИКИХ ОБЕЗЬЯН...

– Ребята, с которыми я ночевал в деревне, рассказали мне, что видели гориллу, которая все утро сидела на дереве прямо на территории поселка и ела листья. Я в это не поверил, пока не увидел собственными глазами, как из леса появилась самка гориллы с детенышем на спине, перешла через дорогу и скрылась в зарослях.

Ничего удивительного в этом нет, ибо самая большая ценность в Уганде – это горная, или, как ее еще называют, голубая горилла. Заповедник Бвинди – непроницаемый лес, последнее место обитания этих животных, которых на нашей планете осталось приблизительно пятьсот особей. В октябре 1902 года немецкий капитан Оскар Фон Беринге встретил здесь гориллу и застрелил ее. («Что еще могло прийти ему в голову, когда он ее увидел?» – иронизирует Дмитрий.) В действительности горилла, несмотря на свой весьма устрашающий вид, созданье очень хрупкое, трусливое и безобидное. Фон Беринге был человеком образованным и дотошным и знал, что такие обезьяны обитают в Западной Африке, на равнинах, а не в Восточной, в горах. Он понимал, что на слово ученые ему не поверят, и поэтому отослал скелет убитого им животного в Европу для дальнейшего выяснения обстоятельств. Так был открыт и описан новый подвид горилл, названный в честь своего первооткрывателя Gorilla gorilla beringei. У горных горилл шерсть длиннее и гуще, чем у их равнинных собратьев, взрослые самцы имеют серебристую полосу на спине, лицо уже и длиннее, руки – короче. В 1960-х годах американский зоолог и антрополог Дж. Шаллер почти два года провел среди горилл в лесах Восточной Африки. Его труды во многом стали революционным открытием, так как свирепое лесное чудовище в действительности оказалось мирным вегетарианцем.
Горные гориллы живут небольшими семьями: несколько взрослых самцов, один из которых – вожак. У него спина обязательно серебристая, и это не седина, а возрастной знак, который появляется после десяти лет жизни. После вожака главенствуют самки, причем более высокое место занимает самка с детенышем. Далее – самцы с черными спинами и молодняк. В кругу семьи они довольно миролюбивы. Вожак – это покровитель и защитник группы, а не деспот. Но люди почему-то считают их свирепыми и грозными существами. Конечно, если гориллу разозлить, то она будет вести себя довольно агрессивно. Сначала – пристально посмотрит в глаза противнику, пока он не отведет взгляд. Если же тот не испугался, то горилла идет на крайние меры: кричит, рвет листья с деревьев, бьет себя ладонями в грудь. Действительно, можно испугаться, особенно если учесть тяжелую весовую категорию (200-270 кг) впавшей в агрессию обезьяны. А между тем, по окончании этой «войны нервов» горилла идет на противника, будь то человек или зверь, но в последний момент уходит в сторону. Правда, мало кто ждет этого последнего момента.

– Ученые наблюдают за «семьями» горилл, каждая из которых имеет свою «фамилию». Несколько семей освоены для посещения туристами. Это вовсе не означает, что они ручные. Просто семьи, которые достаточно часто видят человека, привыкают не реагировать на него. Визит к гориллам, организуемый для туристов местными проводниками, длится около шести часов и стоит 300 долларов.
Вот как это было. Рано утром к предполагаемому месту обитания группы вышел передовой отряд. Попозже выдвинулись мы, туристы, в сопровождении гида и двух егерей, вооруженных автоматами. Дорога шла через лес и горные перевалы, и в течение этого времени наши провожатые поддерживали связь с передовой группой по рации. Экстрим предприятия заключался в том, что встречу с гориллами никто нам не гарантировал. В случае форс-мажора деньги не возвращаются, а поступают на счет благотворительного фонда. Хотя многие, кто побывал в заповеднике и не встретил там горилл, рассказывали, что им все равно понравилось, так как попасть в настоящий африканский лес и побродить по нему – уже само по себе немалая экзотика. Но Дмитрию повезло, и встреча с гориллами состоялась. После того, как тропа закончилась, группа двинулась через джунгли по лужам и высокой траве к месту обитания «семейства». Проводники прокладывали путь сквозь густые заросли при помощи специальных ножей – мачете.
Наконец взглядам многострадальных туристов открылась поляна с ее обитателями – группой горных горилл.
– Незабываемые впечатления, – говорит Дмитрий, – Так близко, и не в зоопарке, где человека и животное разделяют железные прутья, я никогда не подходил к гориллам. Семейство обедало. Вообще, жизнь этих животных слагается из еды, сна, отдыха и прогулок. Облюбовав поляну, они расположились на ней и приступили к трапезе. За этим занятием мы их и застали. 

Гориллы – вегетарианцы. Более 85% их рациона составляют листья и побеги растений, 2 % – плоды, остальное – кора и корни, грибы, личинки насекомых и улитки. Не прерывая своего занятия, обезьяны все же отметили появление наблюдателей, расположившихся в зарослях неподалеку. Но, невозмутимые и уверенные в себе, не прерывая своего обеда, всего лишь повернули головы в сторону людей, словно хотели сказать: «Вы что, не видите? Мы кушаем».
Так, без особых забот и треволнений протекает весь их день. После 13-часового ночного отдыха группа начинает неторопливый поиск пищи. После завтрака по расписанию следуют полуденный сон и отдых. Пока взрослые спят, молодежь играет. Матери чистят и вылизывают детенышей. После отдыха вожак снова ведет группу на кормежку. С приближением ночи они строят себе на деревьях похожие на вытянутые ванны гнезда, которые покидают утром, чтобы никогда уже в них не вернуться.
– В семействе, за которым мы наблюдали, был всего лишь один детеныш – всеобщий любимец. Он все время бегал, залезал на деревья, падал с них, громко кричал. Самки изредка затевали ссоры, пытаясь отстоять за собой лакомые кусочки при помощи ругани, криков и визга. Недолго думая, вожак разгонял их, присваивая себе трофей. С ним ругаться ни у кого желания не возникало. Еще бы! Он был почти в два раза крупнее любой из своих «жен»: ростом около двух метров и весом почти 200 килограммов. Внушительный авторитет. С таким не поспоришь.
При посещении горилл туристы обязаны соблюдать целый ряд жестких правил, без которых подобные мероприятия вряд ли были бы возможны. Горные гориллы – основная ценность и гордость жителей Уганды, которую они берегут как зеницу ока. Эти животные не обладают иммунитетом к человеческим инфекциям, даже легкий вирус может стать для них смертельным. Поэтому туристы с насморком и кашлем на экскурсию не допускаются. И даже совершенно здоровые люди во время посещения должны находиться от семейства обезьян на расстоянии не менее 7 метров.
Существование серебристых горных горилл настолько шатко, что полностью зависит от заботы человека. В такой густонаселенной стране, как Уганда, где каждый сантиметр земли обработан и пущен в дело, и территории национальных парков вполне могли бы быть приспособлены для пользы земледелия. А сколько горилл пострадало в свое время от рук браконьеров! Сегодня благодаря заботе местных властей и ученых ситуация стабилизировалась, и популяция горных горилл увеличивается.

– Мне удалось побывать еще в одном тропическом лесу, находящемся у подножия лунных гор Рувензори, – в настоящих африканских джунглях Кибале. Он славится большим количеством живущих там обезьян. Именно при посещении Кибале я понял, откуда происходит название «экваториальный дождевой лес». Когда идет дождь, все вокруг гудит, урчит, шумит, жужжит, ревет, пенится... Каждый квадратный сантиметр просто переполнен жизнью. Во время дождя обезьяны с деревьев не спускаются: разнокалиберных представителей семейства приматов можно наблюдать только снизу. После того как дождь закончился, я смог познакомиться с ними поближе. Шимпанзе в отличие от горилл, меняющих место ночлега, предпочитают постоянные «гнезда». К растительному рациону они добавляют яйца птиц и любят лакомиться термитами. Шимпанзе «разговорчивы» и крикливы. Они постоянно ругаются, дерутся, много двигаются. Если проводить аналогию с людьми, то гориллы подобны неторопливым и уравновешенным финнам, тогда как шимпанзе – это энергичные и темпераментные «итальянцы». Из-за этой гиперактивности мне не удалось сделать хороших фотографий, более-менее удачным получился всего один снимок: на нем запечатлен старый, задумчивый шимпанзе, размышляющий о смысле жизни.

– Национальные парки Уганды – это не обязательно тропические леса. Помимо них (лесов) много еще чего можно посмотреть в этой стране. Я был в парках Мерчисон Фолз и Квин Элизабет. На территории Мерчисон Фолз, который назван в честь величественного водопада Мерчисон, грандиозным потоком стремящегося вниз по узкому ущелью длиной около 72 метров, я сделал снимки крокодилов и бегемотов. Здесь же посетил сафари (понятие «сафари» сначала относилось исключительно к охоте за дичью. В более гуманные времена это слово стало использоваться для обозначения фотоохоты – фотографирования с близкого расстояния зверей в естественных условиях их обитания). Ровная, как стол, поверхность саванны, стада антилоп, в зарослях неподалеку отдыхают львы, которые время от времени на этих антилоп охотятся. Все это есть на моих фотографиях.
Квин Элизабет состоит из тропических лесов, саванн и редколесий, населенных слонами, буйволами, павианами и древолазающими львами. Кстати, знаете, какие самые опасные для туристов животные, обитающие в Уганде? Не львы и не крокодилы. Это гиппопотамы. С первого взгляда кажется, что этот добродушный бегемот лежит в воде, дремлет и что ему нет до вас никакого дела. Но очень многие туристы при попытке подойти поближе и сфотографировать его получали травмы, а иногда это даже приводило к смертельному исходу. На меня он тоже рыкнул, но я успел убраться восвояси.

DON’T WORRY, BE HAPPY.

– Я не расист, но, уезжая в Африку, все же готов был к тому, что встречу там совершенно иных людей, не таких, как мы с вами, чуть ли не инопланетян. И был очень удивлен, когда не увидел большой разницы: люди как люди, проживающие в трудах и заботах свой короткий человеческий век. Я так и не знаю, откуда пошло выражение «грязный негр»: туземцы довольно чистоплотны, и хотя не гонятся за модой (для этого экономика страны недостаточно развита), все же одним из самых популярных товаров являются носовые платки – для жителя Уганды иметь при себе носовой платок так же естественно, как для культурного европейца. Еду в автобусе, задремал. Слышу сквозь сон, как между собой общаются две женщины. А во сне слов не разобрать, и такое создается впечатление, что еду я по средней полосе России и какие-то тетя Маша и тетя Тамара ведут беседу о своем, о наболевшем: что помидоры нынче не уродились, что сын скоро придет из армии и что у соседки мужик опять запил. Понятно, что все народы разные и у каждого свои культурные ценности и свой смысл жизни. И в России никогда не встретишь такого философского отношения к жизни, какое присуще жителям Уганды. Они не проводят свою жизнь в погоне за материальными ценностями, и существование под солнцем для них – не битва за выживание.
Одна из фотографий Дмитрия очень хорошо иллюстрирует эту мысль: под ярким африканским солнцем на земле у своей скромной хижины с соломенной крышей сидит чернокожая женщина. Поза ее говорит о том, что она никуда не торопится, на лице – блаженная улыбка, в сердце – безмятежный покой. Акуна матата. Под ярким солнцем, которое светит круглый год, не надо беспокоиться о том, чтобы готовить то телегу, то сани. Одним словом, не парься. Будь счастлив.

– При этом туземцев никак нельзя назвать ленивыми. Достаточно посмотреть на то, как они ведут хозяйство. Вся, какая только возможно, земля и даже склоны гор превращены в поля и плантации. Каждый сантиметр почвы обработан и пущен в дело. Границы между освоенной, «чьей-то» землей и дикой, «ничейной», видна очень отчетливо, словно проведена по линейке. Основной культурой в местном сельском хозяйстве, конечно же, являются бананы. Из зеленых бананов здесь готовится большинство блюд: супы, пюре, каши и даже пирожки. Все это называется «матоки». Это и картошка, и хлеб одновременно. А вот желтые бананы – для местных лакомство, как для нас дешевые конфеты. Дмитрий купил на базарчике ребятишкам, которые попрошайничали, этих «конфет» и был искренне удивлен, увидев их неподдельную радость. Это только мы можем думать, что в Африке бананы растут на каждом углу, протяни только руку. Ничего подобного. Они все кем-то посажены и выращены, они все «чьи-то». Выращивают туземцы также хлопок, сахарный тростник, чай, кофе, всевозможные плодовые деревья. Пшеница не растет, следовательно, и хлеба, в нашем понимании, нет. Пшеница растет в Кении, а оттуда завозится в столицу. Хлеб, испеченный из нее, сладковатый на вкус и несколько отличается от привычного нам пшеничного хлеба. А вот в горных районах я увидел, что меня удивило и позабавило, те же самые овощные культуры, которые мы с вами ежедневно употребляем в пищу: картошку, морковку, капусту.

Конечно, общество Уганды не настолько цивилизованное, как это привычно для нас. Если сравнивать системы образования двух стран, то видна существенная разница. В Уганде школы в основном открывают и содержат религиозные организации: «Школа святой Екатерины», «Школа святого Себастьяна» и т.д. Здесь местное население наставляют на путь истинный, а заодно учат еще читать-писать. Но не более того. Образование, конечно, примитивное. По одному плакату изучают и организм рыбы, и организм птицы, и строение цветка. Дети каждой школы одеты в свою униформу: за школьной партой каждый обязан выглядеть чисто и опрятно. Правда, помещения, в которых располагаются учебные заведения, в нашем понимании сродни сараю или амбару: полы земляные, лавки деревянные, электричество отсутствует. Один учитель преподает все возможные дисциплины: от математики до географии. Чем-то это напоминает наши российские деревенские школы, где трудовик является одновременно и физруком, и историком, и местным сапожником.
Высшее образование в Уганде на 100% платное. В беседе с Дмитрием один местный студент пожаловался, что ему трудно находить деньги на обучение после смерти родителей, которые его финансировали, и что, возможно, даже придется бросить вуз. Информация о том, что в России есть государственное бесплатное образование и даже специальный университет имени Патриса Лумумбы для иностранных студентов, была для него в диковинку. Но при всем при этом Уганда – самая благополучная страна в Африке. И о таком уровне жизни и образования многим другим странам этого континента приходится только мечтать.

– А про Россию никто ничего не знает. Россия для них – как планета другого созвездия. Знают только фамилии Путина и Калашникова. Автомат Калашникова – культовая вещь, без которой просто невозможно обходиться в хозяйстве. У любого мало-мальски приличного места – магазина, автозаправки, а уж тем более обменного пункта – обязательно стоит человек с автоматом, иногда даже не один. Уганда считается наиболее безопасной страной по сравнению с любой другой из окружающих. У меня создалось впечатление, что любой человек может взять автомат и пройтись с ним по улице без риска быть остановленным и арестованным. Так, собственно, и происходит. Местные прогуливаются по городу в майках, шортах и тапках, с автоматом за плечом, не вызывая абсолютно никакого интереса у местной полиции. И что самое интересное, уровень преступности при этом в стране нулевой.
Уганда – очень бедная страна: ветхие, утлые хижины-мазанки с соломенными крышами и примитивное хозяйство, дающее только возможность не умереть с голоду. При этом местные жители веселы, жизнерадостны и дружелюбны. Везде вас встречают лучезарные улыбки от уха до уха. Они не унывают, и души их стремятся к прекрасному. И кажется, что иначе и быть не может: ведь они живут в чудной, уютной и потрясающе красивой стране, которая по праву может считаться жемчужиной, и не только африканского континента.

Фото: Дмитрий Пичугин