10 вопросов адвокату. Часть 1.

Владимир Денисенко, генеральный директор обувной фабрики «Юничел»:

- C каким чувством вы защищаете явных убийц?

 

 

 

 

Александр Рязанцев, старший партнер KR&P, руководитель «Уголовной практики»:

- Начнем с понимания слова «явный» – ключевого в вопросе. В словаре Ожегова у него два значения: 1. Открытый, видимый. 2. Совершенно очевидный. Скорее всего, имеется в виду ситуация, когда предполагаемый убийца не отрицает совершение преступления или когда есть мнение, что нет причин сомневаться в его вине, хотя он сам и не сознается. 
Безусловно, те или иные люди и поступки вызывают у меня эмоции как у человека с собственной сформировавшейся жизненной позицией, который относится к нормам морали вряд ли хуже среднестатистического гражданина. Людям не свойственно жить без эмоций, но свойственно ошибаться. Адвокат должен постараться исключить возможность ошибки, ведь даже если человек признается, остается риск самооговора. Поэтому необходима гарантия: только суд может объявить человека «явным» убийцей, при этом оставляя ему право на защиту. Нет ничего более аморального, чем оправдание преступления, но адвокат защищает не преступление, а обвиняемое в нем лицо. Задумайтесь о судьбе человека, обвиненного незаконно, оказавшегося не в том месте не в то время. Ведь человек, банально, может стать жертвой фактологической ошибки: например, обнаружены отпечатки на ноже, но человек не наносил ранений, а, наоборот, хотел помочь раненому – вытащил нож из раны, нанесенной другим. В случае признания вины адвокат постарается исключить возможность самооговора или облегчить участь подзащитного, обозначив перед судом смягчающие обстоятельства. В этом и заключается общественная ценность работы адвоката, без которой невозможно функционирование системы правосудия, защищающей права каждого гражданина.
Поэтому, отвечая на вопрос, я могу ответственно заявить, что к каждому случаю в практике – подчеркиваю, к каждому – отношусь с чувством осознания исполняемого долга, выполнения работы, нужной в первую очередь обществу.

 

 

Сергей Комарь, заместитель регионального исполнительного директора филиала «Энергосистема «Урал» ОАО «Фортум»:

- Какими тремя качествами должен обладать хороший адвокат?

 

 

 

Ольга Сидорова, адвокат, партнер KR&P:

- Над вопросом о том, какими качествами должен обладать адвокат, задумываешься, наверное, нечасто. Бешеный ритм жизни редко дает возможность поразмышлять на эту тему. Впервые мне пришлось столкнуться с вопросом о чертах характера, необходимых юристу, когда я поступала в вуз, затем, когда сдавала квалификационный экзамен на присвоение статуса адвоката.
На мой взгляд, в идеале люди нашей профессии должны обладать такими качествами, как порядочность, грамотность и самодисциплина.
Юридическая деятельность отличается сложностью и многогранностью, при этом, чтобы добиться успехов в своей адвокатской практике, стоит научиться справляться с давлением окружающих, постоянно совершенствоваться. Только найдя выход из всех самых сложных ситуаций, можно стать по-настоящему хорошим адвокатом.

 

 

 

 

 

Александр Гончаров, уполномоченный по защите прав предпринимателей в Челябинской области:

- Я благодарен за ту работу, которую делает для нас адвокатское бюро «Ковалев, Рязанцев и партнеры». И делает бесплатно. В связи с этим хочу спросить Евгения Ковалева, не мучает ли его вопрос, зачем ему это надо? Ведь каждый его час стоит дорого. Что вами движет? И как к этому относятся партнеры?

 

Евгений Ковалев, управляющий партнер KR&P:

- Чтобы вопрос не мучил, нужно единожды на него ответить – и успокоиться. Решить: работаешь ты только на «свой карман» или находишь возможность часть времени уделять проектам pro bono publico (с лат. «ради общественного блага»). В KR&P единогласно остановились на втором, и оказание профессиональной помощи благотворительным, общественным и иным некоммерческим организациям, у которых нет финансирования на собственную юридическую структуру, стало одной из практик бюро. Проекты pro bono ведутся так же, как и коммерческие. С той же степенью заботы, внимания и ответственности.
Что нами движет?.. Не знаю. Глубокого объяснения нет. Берем и делаем, потому что считаем это нужным и правильным. У каждого человека множество граней. Кто-то внутри тебя отвечает за экономику, финансы, кто-то – за нравственность. И этот кто-то считает себя обязанным помочь. Ты же, когда пожилого человека через улицу переводишь, не объясняешь себе ничего, просто подходишь и помогаешь, не пытаясь придумать какие-то побуждающие мотивы. Это естественная потребность человека – делиться тем, что он может делать. Не вижу в этом чего-то особенного, я знаю много юристов в Челябинске, которые разделяют наши принципы. Это становится привычным поведением для многих в нашей профессии, помогает по-новому раскрыть себя, дает возможность общаться с коллегами по всему миру и ощущать свою причастность к большому и важному делу.

 

 

Максим Загорнов, президент Ассоциации малой энергетики Урала, директор Группы компаний «МКС», омбудсмен по энергетике и естественным монополиям в Челябинской области.

- За что вы любите свою профессию?

 

 

 

 

Михаил Кириенко, адвокат, партнер KR&P:

- У Карла Маркса есть очень точное изречение: «…профессии кажутся нам самыми возвышенными, если они пустили в нашем сердце глубокие корни, если идеям, господствующим в них, мы готовы принести в жертву нашу жизнь и все наши стремления. Они могут осчастливить того, кто имеет к ним призвание, но они обрекают на гибель того, кто принялся за них поспешно, необдуманно, поддавшись моменту». И ведь именно так. Адвокат – это не только профессия, предполагающая квалифицированное оказание правовой помощи, но и определенный образ жизни и мыслей. С учетом нынешних реалий адвокатура, к огромному счастью, находится вне системы государственных органов и не зависит от них, что позволяет не учитывать палочных систем, часто однобокого понимания правовых норм и принципов, карьерных ограничений и узости обязанностей. Адвокатура дает больше возможностей самореализации, позволяет мыслить свободно, проявлять творческую составляющую, она не столь монотонна, как некоторые другие ипостаси юридической профессии. Не могу не сказать и о финансовых возможностях, так как твой гонорар – это всецело результат твоей деятельности, и чем больше ты будешь отдаваться своему делу, получая от этого истинное наслаждение как от работы с правом, так и с людьми, тем более обеспечен ты будешь. Все это и повлияло на мой выбор профессии, за это я ее и люблю.

 

 Оксана Лицингер, генеральный директор агрокомплекса «Чурилово»:

- Согласно заявлению топ-менеджмента Сбербанка, эксперимент «электронный писатель исков» по итогам 2016 года признан успешным. И в 2017 году банк планирует заменить 3000 юристов на компьютерных роботов. Как вы считаете, способен ли электронный интеллект заменить юриста?

 

 

Екатерина Туманова, партнер KR&P, руководитель «Судебно-арбитражной практики»:

- Для меня очень знаково, что вопрос поступил от Оксаны Геннадьевны. Некогда она возглавляла юридический департамент холдинга, с которым мы работали, и как грамотный, опытный руководитель понимает, что человеческое наполнение, индивидуальность специалиста так же важны, как и его профессиональные навыки. Только такой подход к формированию коллектива позволяет организовать работу максимально эффективно.

Конечно, новость о замене юристов компьютерами вызвала отклик внутри нашей компании. Первой реакцией была мысль: роботы никогда не заменят живых людей. Но мы попытались посмотреть на ситуацию объективно, со стороны, и увидели в этом плюсы. Какую работу предполагается дать машинам? Претензионно-исковую. Это технические вопросы, которые порой поглощают все основное время, действительно превращая живого человека в робота. Требование, зачастую предъявляемое юристам, – способность работать с большими объемами технической документации, – обесценивает качество специалиста.
Поэтому нам показалось, что обсуждаемая инициатива может спасти зерно профессии, высвободив людей, которые способны творчески мыслить, дав тем самым по-настоящему достойным кандидатам в сопровождении того же Сбербанка или любой другой крупной корпорации возможность уделять время поиску креативного подхода к решению правовых проблем. Что повысит конкуренцию среди юристов. Знаете, как «эффект бабочки»: незначительное влияние на систему может иметь большие последствия, и, мне кажется, круги будут расходиться все шире и шире, потому что это снимет спрос на дешевого юриста. И то предложение, которое сегодня дают вузы, пытаясь ответить на безразборчивый спрос, будет пересматриваться, встанет вопрос о том, что такой объем выпускаемых специалистов не нужен. Нужны единицы, индивидуальности, люди, готовые погружаться не в техническую работу по составлению исков, претензий, шаблонных договоров, а в то, что стоит над этим.
И если такой формат разделения юридической профессии на техническую и интеллектуальную масштабировать, это может повысить качество юридической услуги в целом. И заставит общество посмотреть на юристов по-другому. Самим юристам осознать себя в ином качестве. Поэтому идея нам показалась интересной, если она получит продолжение именно в таком ключе.